Фэндом моей йуности Т_Т

[cave-and-rave]

26.03.2011 в 17:59

Пишет  небо/автомат:

Winter passing
Добрый день, проходила мимо, заинтересовалась, вступила в собщество =) ну, а чтобы это хоть как-то оправдать выкладываю фанф по теме.

Автор: avtoнебо
Название: Winter passing
Бета: сбежала от меня.
Персонажи: Мелло, Мэтт, Ниа.
Рейтинг: PG-13
Жанр: Общий/Драма/Юмор
Размещение: с указанием авторства
Размер: мини
Дисклеймер: чужого не надо
Предупреждения: неканонично чувствительный Ниа
От автора: безделица. жесткача нет, есть только трое подростков.

Часть 1. Мелло.

– Эл умер.
Метт посмотрел на меня, как на идиота, в его взгляде явственно читалось «Привет, кэп», но я не нашел ничего подходящего чтобы объяснить, что побудило меня проговорить это вслух.
– Чего вытаращился? Умер величайший детектив, а ты все так же куришь, жрешь, оставляя дикий бардак, и играешь в свои тупые игры!
Правду говорят, лучшая защита – нападение, на душе полегчало. Метт отложил свою приставку и потянулся всем телом, что-то в нем хрустнуло, видно, вставая на место.
– Давай разберемся. Ты залетаешь в комнату, весь встрепанный, и начинаешь без разбора разбрасывать вещи, – он многозначительно обвел взглядом бардак, царивший вокруг.
Ну, тут он был не прав. От того, что я кинул пару шмоток из одного угла в другой, ничего существенного не поменялось. Аккуратностью ни один из нас не отличается.
– Затем, пыхтя как парочка гиппопотамов, пытающихся сбросить лишний вес, ты отвлекаешь меня от моих дел, – ну да, для такого задрота и лентяя, как Метт, игра в Devil Mаy cry 4, наверное, и является «делом» – и, преисполненный глубочайшего трагизма, заявляешь мне то, что мы и так все знаем? Я уже не говорю о тех несправедливых обвинениях, которые ты кидаешь мне в лицо, пытаясь хоть как-то заставить меня почувствовать себя виноватым.
Несправедливые обвинения, ха. Не нужно обладать гениальным нюхом, чтобы уловить запах табака в нашей комнате. Эта свинья, по совместительству мой лучший друг, курит даже в постели, где проводит большую часть своего времени по причине несобранности, лености и отсутствия мало-мальски приличного занятия.
– Одно дело – слухи о том, что Эл умер. Другое дело – неопровержимые доказательства, – объяснил я. То, что произошло недавно, потихоньку начало превращаться из импульса в подобие осмысленного действия. – Мне Роджер сказал.
– М-м-м-м-м… – многозначительно протянул Метью, как-то с тоской кинув взгляд в сторону свого PSP. – Тебя можно поздравить? Кто-то лохматый теперь стал приемником величайшего детектива?
– Кто-то лохматый, да, но у меня как видишь с прической все в порядке! – почти рявкнул я, снова почувствовав как чувство унижения, пережитое в кабинете директора, возвращается.
– О, Ниа тебя все-таки обскакал?- равнодушно уточнил Метт.
Я вскочил с кресла и пнул журнальный столик, тот покачнулся и отлетел от меня, уткнувшись в груду какой- то дряни около стены.
– Хуже, Эл хотел, чтобы мы с Ниа работали ВДВОЕМ!
Я зашагал по комнате, думая чтобы еще разгромить, чтобы снять напряжение.
– Что, как я понимаю, вызвало в тебе бурю протеста, – меланхолично и верно подметил Метт.
– Слушай, ты, я смотрю, у нас такой догадливый, может, тебя нужно было назначить преемником? – Попытался съязвить я.
– Может быть. Но кто всерьез будет рассматривать старого доброго Метью?- Кажется, я тоже свинья. Некоторые вещи нельзя говорить. Судя по тому, как Метт стал беззаботно насвистывать, ища сигареты, мои слова задели его сильнее, чем хотелось бы мне, и чем он сам готов был принять.
Сложно, очень сложно дружить, когда по каким-то неписанным законам одного из друзей ценят больше, чем второго. Жаль, что Эл и Ватари плохо знали Метта. Лучше бы вторым кандидатом на роль Эл был бы он. Но курение, по их убеждению, да и по убеждению большинства врачей, снижает умственные способности индивида, а Метт никогда не откажется от своей привычки, ради того чтобы получить доступ ко всем базам данным и всю жизнь прятаться, распутывая сложные дела. У него вообще нет тяги к подобной жизни. А у меня – есть… кажется. Жаль, что Метью не рассматривали даже как кандидата в супер-детективы. С ним бы мы точно стали отличной командой, уж лучше, чем с этой выцветшей копией Эла.
– Метт, ладно… Прости меня – я дурак, да и разговор с Роджером был очень тяжелый. Метт? – я поднял глаза. Этот человек сидел, снова уставившись в свой PSP. Тут я взорвался.
– Я не могу поверить! Что с тобой сегодня? Ты меня вообще слушаешь?!
– Очень внимательно. Только что ты извинился, что с тобой никогда не бывало. Я решил, что ты не захочешь вспоминать об этом инциденте, когда придешь в себя, и поэтому счел нужным сделать вид, что ничего не слышал, – не отрываясь от экрана, ответил мне мой друг.
– Да? Ты думаешь так? А я думаю, что я проваливаю из этого болота и мне плевать, слышал ты или не слышал, понял?! – Кажется, я почти кричал, когда начал собирать свои вещи. Метт молчал в протяжение всего процесса, уткнувшись в игрушку.
Я подошел к двери со спортивной сумкой через плечо.
– Так и уйдешь? – наконец нарушил молчание Метт. – Сопя, как обиженный мальчишка?
– Я уйду отсюда, чтобы стать номером первым и единственным. Эл умер – да здравствует же Эм! – грубовато ответил я.
– У тебя есть какой-то план?
– Я не пропаду, – в этом я был уверен.
– Ну, удачи, – Метт смотрел на меня секунды три, потом снова уставился в свою игру.
Я не мог поверить, что расстаюсь со своим лучшим другом именно так. Возможно, мы больше никогда не увидимся. И так буднично разойтись навсегда? Да, жизнь и правда сложная штука…
– Ну, пока, – я вышел и захлопнул дверь в нашу комнату. Номер на двери висел криво и от моего стука закачался как маятник часов. Как человек, который машет ладонью на прощанье. Какие глупые ассоциации.
Поудобней перехватив сумку, я шел по коридору Приюта Вамми, который стал для меня почти тюрьмой, навстречу своей прекрасной, красивой и сладкой новой жизни.
Жаль, что Метта в этой новой жизни не предвиделось.
Мне захотелось вернуться назад и позвать его с собой. Но стало страшно, что он не согласится. Лучше уж так. Лучше так.
Выйдя за ограду, я все-таки не выдержал и обернулся взглянуть на здание приюта и окна нашей комнаты. На балконе стоял Метт. Я не мог поверить в это. Этот оболтус никогда не выходил на балкон. Он вообще не любил бывать на улице. Увидев, что я обернулся, мой лучший друг сложил руки рупором и прокричал мне:
– Я найду тебя, Мелло, слышишь? Найду!
Я махнул в знак того, что понял и, развернувшись, продолжил свой путь.
Вот только на моем лице непроизвольно растягивала губы широченная улыбка.

Часть 2. Метт.

Прокуренное утро я встречал один, лежа на диване и глядя в потолок сквозь дымовую завесу.
На потолке не было ничего интересного, но проблема была в том, что ниже тоже ничего интересного не наблюдалось.
Как сказал бы Мелло, будь он рядом: «Старина Метью словил хандру». И был бы абсолютно прав в своем диагнозе. Проблема в том, что Мелло рядом не было, а хандра, которую я «словил», была как раз вызвана его отсутствием.
Самое же поганое заключалось в том, что я понятия не имел где этот придурок мог сейчас быть. Если бы я знал, где его искать, то уже очень давно был бы там и обшарил бы каждый угол. Но Мелло не давал о себе знать с самого ухода, а у меня не было даже предположений с чего начинать поиск.
В общем, проблема висела передо мной в никотиновом дыму и мешала заснуть.
А в отличие от большинства местных гениев, я считал сон необходимой физической потребностью, а не глупым пережитком прошлого.
Итак, диспозиция была такова: поздний вечер приближался к отметке «раннее утро», Метт лежал на продавленном его же задницей диване, ощущая во рту сухость от выкуренных сигарет, думал о возможном пристанище своего лучшего друга Мелло и чувствовал, как глаза медленно воспаляются из-за отсутствия отдыха. А еще думал о себе в третьем лице, потому как понятия не имел – чем ему может помочь его первое в таком бесславном деле.
Больше всего я сейчас нуждался в том, чтобы какой-нибудь «бог из машины» подкрался ко мне сзади и вырубил меня чем-нибудь тяжелым по голове.
И тут в дверь тихонько постучали.
– Ну, попробуй, войди, – пробурчал я, оборачиваясь и не зная чего ожидать. То ли уборщика с ревизией на тему того, что я, наконец, прокурил весь этот поганый приют, то «бога из машины» с бейсбольной битой наперевес. А вошел Ниа.
– Я знал, что ты не спишь, – сказал он, переступая через порог.
– Правда? А с каких это пор мы стали так хорошо друг друга чувствовать? – поинтересовался я, понимая, что чувство юмора от недосыпа у меня стало еще более поганым, чем обычно. Впрочем, Ниа, кажется, вообще не знал, что такое чувство существует.
– Моя комната прямо под твоей, я слышал, как ты бродишь всю ночь, – ответил он серьезно-серьезно и стал накручивать на палец свой до отвращения отбеленный локон. Я не знаю, что с ним случилось в раннем детстве, что он стал такой бледный, как мышь, но явно не хотел бы такое пережить.
– Я не брожу по комнате уже минут двадцать, а ты только решил ко мне заглянуть? – пожал плечами я.
– Ну, ты как раз успокоился и стал способен к обдумыванию полученной информации.
Всякий раз, когда я слышу такие реплики от этого малолетки, я начиню к нему присматриваться, дабы понять, где же у этого робота находятся аккумуляторы.
Потому что уверен, в том, что нормальный человек не говорит таких вещей. Это уже из области кибертехнологий. А Мелло бы сказал, что я переиграл в свои игрушки и что Ниа не робот, а просто моральный урод. Тоже кстати очень может быть.
– Ладно, не важно. Что хотел-то? Говори, коль приперся, – поинтересовался я. Ниа посмотрел на меня своим фирменным ничего не выражающим взглядом и ответил:
– Я знаю, где Михаэль.
Вот тут-то я и выпал в осадок.
– О-от-куда? – спросил я, от волнения даже подавившись подобием слюны в пересохшем рте.
– В отличие от тебя, я просматриваю все источники информации, – спокойно ответил Ниа.
– Так. И? – но вместо ответа Ниа кинул мне скомканный лист бумаги, развернув который, я смог прочитать какой-то, по видимости полицейский, отчет о мафии, связанной с наркоторговлей.
– И че? – поинтересовался я, смутно разочарованный, что там не оказалось адреса.
– Мелло в мафии, – спокойно ответил Ниа. – Это ясно как дважды два – слишком хитроумными стали поставки наркотиков на территорию Европы. Это его почерк.
– Ага… – я еще раз просмотрел листок. Адреса там не оказалось, но в моей голове уже созревало решение, как найти Михаэля. После подсказки от Ниа, все остальное было делом голой техники. Кое-что я все-таки мог и сам.
Теперь можно было собирать вещи и проваливать из вонючего приюта Вамми. От возбуждения сон как рукой сняло.
– Ну… спасибо, – поблагодарил я своего неожиданного «бога из машины». – Слушай, а зачем ты мне помог? Только не говори, что по доброте душевной, ладно? – наличия души у Ниа я бы не перенес.
– Михаэль пошел не по тому пути, отклонившись от поисков Киры и того, к чему всегда стремился, – улыбнулся Ниа. – А мне неинтересно изучать это дело, когда нет конкуренции и постоянной мотивации для того, чтобы стать лучшим. А ты, я уверен, сможешь настроить его на нужный лад.
– Ничего другого я от тебя и не ожидал, – пробурчал я, скидывая свой нехитрый скарб в рюкзак. Минут через пять я был готов к уходу из места, в котором прожил всю свою жизнь. Ну, или почти всю.
Я пошел к двери, стараясь обойти Ниа, потому как понятия не имел, как мне с ним прощаться. И тут случилось неожиданное – малолетний гений крепко обнял меня и быстро проговорил, с недопустимым волнением для робота:
– Берегите себя, ребят, – и пока я пытался пробормотать что-то похожее на «И ты себя, чувак», мой собеседник и главный оппонент моего лучшего друга уже рванул по коридору к себе в комнату.
Обескураженный, я вышел за пределы приюта и обернулся. Никто не махал мне на прощанье, но и фейерверков радости видно не было. Чуть-чуть щемило где-то в груди, но впереди была встреча с Мелло и новая сладкая жизнь.
Я посмотрел на окна своей бывшей комнаты, а потом почему-то туда, где должны были быть окна комнаты Ниа. Если мне не показалось, то там обозначилось какое-то движение, будто кто-то, кому не все равно, смотрел на то, как я ухожу. Я помахал этому окну на прощание и пошел своей дорогой, почти уверенный в том, что наши пути больше не пересекутся.
Как там говорил Мелло? Эл умер – да странствует же Эм! Но Эн тоже совсем рядом по алфавиту. И, неожиданно, это не показалось мне отвратительным.

Часть 3. Ниар.

Год назад из приюта Вамми ушел мой главный конкурент и противник – Мелло.
А теперь к нему присоединился и его лучший друг Метт.
Ни тому, ни другому совсем не надо знать о том, как много я о них знаю, и как тщательно я следил за их жизнью, когда они были в приюте. И уж совершенно не надо знать о том, что двух моих любимых кукол зовут их именами и что именно с этими потрепанными игрушками, я всегда общаюсь, когда мне тяжело на душе или попадается сложная задачка.
Мне жаль, что они ушли. Мне было странно, когда я увидел, как Мелло уходит один. Я видел, как он обернулся, потому как стоял у окна и следил за ним и это еще один фактор, о котором ему совершенно не надо знать, потому что он искал взглядом не мои окна. Зато Метт кричал ему о том, что обязательно найдет его. «Потом», - добавил я про себя, почему-то смутно надеясь на то, что Михаэль одумается и вернется в приют, и мы сможем работать в паре. Это было бы не так сложно, как ему кажется. Я никого и никогда не обременял своей персоной. И мы могли бы быть почти друзьями, а Метт помогал бы нам, играя в свои приставки и постоянно прокуривая помещения.
К сожалению, я привык, что мои мечты никогда не воплощаются в жизнь. И моими друзьями так и останутся бессловесные игрушки.
Я долго недоумевал, почему Метт медлит с уходом, пока не начал понимать, что тот понятия не имеет, куда ему идти. В отличие от него, я знал, что, такой как Мелло не пропадет, и стал просматривать сферы, куда он мог податься. Даже если бы его имя не было бы названо в открытую, то с его умственными способностями найти его было легче, чем потерять. Мафия, наркотики, красивая и преступная жизнь. Я, наверное, даже почти ему завидовал – не в том, что он стал бандитом и преступником, а в том, как уверенно он стал лидером в том сложном мире.
Но Метт все чаще мерил шагами свою комнату и я понимал, что он в тупике.
И как бы тяжело мне не было, как бы я не надеялся на то, что все образуется, и как бы ни видел в своих снах то, как мы втроем раскрываем дело Киры, я все же знал, что в итоге, я не выдержу и дам ему подсказку.
И тогда он тоже уйдет из моей жизни – как уходили все, кто был мне дорог.
Такова участь Натана Ривера, прозванного Ниа.
Я смотрел, как уходит последний дорогой мне в этом месте человек, и боялся заплакать. И тут случилось кое-что странное – Метт обернулся и помахал мне, словно заметив. Я вжался в занавеску и почти не дышал, глядя, как он продолжает свою дорогу.
В руках у меня были тряпичные Михаэль и Метью, а щеки все-таки были мокрыми, оттого, что я ревел как девчонка.
– Удачи вам, – прошептал я и шмыгнул носом.
Теперь, когда не было надежды на то, что мы станем друзьями, я мог стать им лишь конкурентом. Но хотя бы так я все же мог продолжать быть рядом с ними и думать о них, не боясь показаться дураком.
Сентиментальным, сопливым мечтателем.
Можно было ложиться спать.
И увидеть сон о том, как Мелло крошит шоколад на важные бумаги, вспыльчивый и обладающий потрясающей изворотливостью ума, а Метт, закинув ноги на стол, с пофигистичным видом плюет в потолок, я же, Натан Ривер, смотрю на них и верю в то, что вместе мы всех победим.
Я задвинул занавеску, чтобы встающее солнце не било по уставшим глазам и лег в кровать.
– Спокойного сна, Мелло и Метт, – по привычке прошептал я, покрепче обнимая игрушки. Те безучастно смотрели в потолок, где над нами стояла опустевшая, пропахшая никотином комната, когда-то шумная, теперь – непереносимо тихая…
Но я уже спал и видел сны.